Новости и Публикации / МОЛЧАТ ЛИ КУКЛЫ? — «Невский альманах» №4 2010

Беседовал Александр ЛАКМАН

Меня всегда странным образом завораживал мир кукол. Почему, не знаю. Пока не могу объяснить. Возможно, некая двойственность их существа затрагивает струнку, протянутую из моего детства, когда хотел иметь свой — детский — театр, а каждую игрушку, попадавшую в руки, старался разобрать, чтобы понять, что же ТАМ такое ВНУТРИ. И сейчас, всякий раз рассматривая авторскую куклу, испытываю неясное чувство, описать которое могу как тревожный интерес. Они видят? Они слышат? И если прислушаться к ним, не откроют ли они самые важные секреты МОИ и МНЕ? Я бы с удовольствием их послушал. Но мне выпала удача быть знакомым с художником, который, подобно древнему божеству, лепившему людей из глины, создаёт кукол, правда, из современных материалов. Художник обладает особой силой привлекать к себе интерес и внимание, в этом его земная роль, так мне кажется.

Мы познакомились пару лет назад, а недавно вместе ходили по галереям Хельсинки, рассматривая предметы интерьера, простые, заносчивые, дорогие и не очень. И мы говорили о куклах. И я подумал, самое время спросить о них у человека, который своё творческое вдохновение переносит в создание чего-то, что не назовёшь ни предметом, ни вещью. Вернувшись в Петербург, мы решили продолжить беседу.

Итак, знакомьтесь — Дада Нетова. Красивая женщина и эмоциональный собеседник. График, живописец. Психолог. Профессионально занимается арт-терапией. Что ещё? Создатель кукол.

Александр: Как началась Ваша эпопея с куклами?

Дада: С выставки в Манеже. Там демонстрировались работы галереи кукол Варвары Скрипкиной в Петербурге. Единственный художник в своём направлении из работающих в нашем городе и на высоком уровне, чьи композиции мне очень нравятся. Когда я увидела её куклы, подумала, что руками такое сделать невозможно. Особенно понравился автопортрет в пожилом возрасте. Самой художнице было немногим за тридцать, а она с таким юмором представила себя в преклонном возрасте! И где-то в подсознании отложилось, что куклы — тоже способ самовыражения. До того я так близко не сталкивалась с авторской куклой. Если не считать детства. На самом деле, возможно, наше такое детство и продиктовало массовый вкус нынешнего активного населения страны.

Александр: Все мы родом из детства.

Дада: Да, а куклы тогда были уродцы. И подсознательно мы все к ним тянемся. Западный человек устроен по-другому, наверное, его привлекает красивое — красивая кукла, красивый предмет, красивое самовыражение, в конце концов, может быть, даже некоторая помпезность.

Александр: Мне приходилось бывать в семьях в Германии. У них особенное бытовое мышление. Они просто, но изящно оформляют своё жилище. Куклы, фонарики, чашки, шкафчики — всё завязано вокруг неброской элегантности уюта. Мы в этом плане несколько другие. Так вот, возвращаясь к непосредственной теме разговора, с моей точки зрения, куклы — явление красивое и страшное.

Дада: Потому что это имитация живого существа. И кукла всегда была предметом культа, по крайней мере, изначально.

Александр: Тут явственны две тенденции. Одна — предмет религиозного мироощущения. Она наиболее реализована в античном мире, если принять скульптуры за большие куклы. И здесь мы можем упомянуть маленькие фигурки духов и ушедших родственников, которые римляне ставили в атриумах. Потом скульптурная традиция перекочевала в христианство и наиболее выражена в католичестве — целые композиции из жизни Христа и святых. Но другая тенденция — педагогическая, не так ли?

Дада: Собственно говоря, воспитание мальчиков и девочек как будущих родителей шло через куклы. Если кукла красивая, человек эту красоту старается найти в окружающем мире и беречь её. И ролевые игры проходили через кукол.

Александр: Мы можем рассматривать кукол как некое подобие социума?

Дада: Пожалуй. Когда в силу каких-то причин ребёнка оставляли без взрослых, ему давали куклу. И он общался с ней как с живым существом. Ребёнок обязательно наделяет куклу определенными душевными качествами. Одна кукла может быть злая, другая — добрая, любимая, то есть, каждая обретает свою характеристику. Скажу следующее, в дальнейшем человек сохраняет в своем подсознании эти характеристики и переносит их диктат во взрослую жизнь. И когда, занимаясь арт-терапией со взрослым человеком, начинаешь докапываться до сути конфликта на пустом месте, вытащишь все негативные и положительные стереотипы и не найдёшь ответа, самое время спросить: «Чем играли в детстве?» И тут вспоминают, мол, похож мой оппонент на вот такую-то игрушку, которую я не любил в детстве и так далее. Это, кстати, пример из моей практики.

Александр: Хорошо, теперь давайте поговорим о вашем отношении к куклам как к предмету эстетики. Что для вас куклы?

Дада: Все куклы — маленькие дети. Ты присутствуешь при их возникновении. Ты, словно Демиург, создаёшь целый мир. И тешишь своё самолюбие. Но, с другой стороны, и несёшь за них ответственность. Понимаешь, насколько они хрупки, беззащитны. Они могут кому-то не нравиться, их могут поломать. А ведь ты вкладываешь в них частичку своей души.

Александр: Случается такое, что замысел самовольно начинает жить своей жизнью?

Дада: На каком-то этапе кукла начинает лепить себя сама. Более того, когда пытаешься ей противостоять, ничего не получается. Когда ты не понимаешь, что делать дальше, она требует себя отложить. Её надо услышать. К примеру, сейчас у меня отложена кукла, которую я представляла пиратом. Такой лёгкий романтический образ. Слегка грубоватый. Лепила и не понимала, что же не так. Пока вдруг ни дошло, что это будет кукла Христа. Ведь настолько разные образы! И до того момента кукла не давала себя заканчивать. Не шла работа. То какая-то деталь не лепились, то кто-то отвлекал постоянно. Любой человек, работающий руками, меня хорошо поймёт. Поэтому случается, голову и ноги делаешь для одного образа, а потом всё меняется, и разные части одного замысла становятся частями разных кукол. Захватывающий процесс.

Александр: Это и есть тот процесс, который делает искусство интересным. А что порождает замысел? Книга? Просмотренная передача? Общение?

Дада: Собственное эмоциональное состояние. Впечатление от реальности ты пытаешься передать через какой-то замы-сел.

Александр: Вот работа сделана. Кукла завершена. Что с ней будет дальше? Для чего она?

Дада: Она должна совпасть с топологией пространства. Её определяет будущий хозяин куклы. Она должна вписаться в его эмоциональную среду. Скажем, человек, ведущий уютный и спокойный образ жизни, вряд ли приобретёт куклу Мефистофеля. : Он, скорее, купит гномика или домового. И тот будет ему постоянно напоминать, что он не один, что есть ещё маленькое существо, которое находится рядом и охраняет его.

Александр: Для чего люди покупают кукол?

Дада: Чтобы не быть такими одиноки-* ми. Кукла даёт иллюзию присутствия. Кукла всегда отзывчива. Она никогда не противоречит своему хозяину.

Александр: Мастеру противоречит, когда её создают, а хозяину нет?

Дада: Нет. Потому что хозяин всего лишь покупает куклу, а мастер передаёт через материал что-то, что будет сообщено кукле. Здесь борьба идеи и воплощения.

Александр: Может ли кукла что-то приносить хозяину?

Дада: Думаю, что может.

Александр: А может приносить зло?

Дада: Наверное, если с ней плохо обращаться! Любая вещь, занимающая наше внимание, является накопителем энергии. Собственно, если у хозяина есть любимая чашка, то она для него некий талисман, символ защищённости. Это якорь, создающий незыблемость. Наше отношение к вещам глубоко психологично. Когда ребёнку хорошо? Когда у него достаточно еды и есть игрушка, скажем, кукла. И если еда — начальный и непреходящий закон существования, то кукла появляется в тот момент, когда в ребёнке формируются личностные качества.

Александр: Можно ли сойти с ума, по-грузившись в мир кукол?

Дада: Ну, это можно сделать не только среди кукол! Мир картин также уводит. Я думаю, трудно держать грань реальности. Недавно работала над картиной, в то время как мой сын уехал за город к бабушке. И я сутки о нём не вспоминала. Увлекаясь, могу забыть поесть или попить. Но ребёнок для меня словно якорь. Я всегда думаю о нём. И вдруг ловлю себя на мысли, что сутки не слышала его голос. Вот такой простой пример. А ведь может быть и хуже!

Александр: Вот именно! Живя постоянно созданием кукольных композиций, имитирующих некие отношения, трудно держать связь с реальностью.

Дада: Поэтому любому художнику в общении нужны ЛЮДИ. Живые люди. По этому поводу, нтернет никакое не зло. Злофанатизм и отсутствие умеренности. Граница должна быть. Очень большой соблазн уйти в мир кукол, потому что кукла не перечит Ты можешь обидеть её, она тебе не ответит как человек, готовый дать сдачи. Куклы молчат. Но создавать их можно.! только тогда, когда накоплен какой-то жизненный опыт, прожиты какие-то ситуации. Которые вкладываешь в процесс созидания. И так оживляется любое произведение. Прожитое создаёт искусство.